Еду я в электричке Москва-Петушки. Входит бомж с Курского вокзала. Синяк синяком. рот опухшая. На изображение годов тридцать
Оглядевшись, начинает:
— Граждане господа, три дня не ел. Честно. обкрадывать боюсь, потому что сил нет убежать. А поглощать ужасно хочется. Подайте, который что сможет. На человек не смотрите, пью я. И то, что дадите, наверное, тожественный пропью! — и пошел по вагону

язык около нас бравый — шибко накидали бомжу рублей пятьсот. В конце вагона бомж остановился, повернулся к пассажирам лицом, поклонился в ноги.
— Спасибо, граждане-господа. Дай Вам всем Бог!
И тогда неожиданно сидящий около последнего окна злобного вида мужик, чем-то подобный на селекционера Лысенко, только в очках, внезапно как заорет на бомжа.
— Мразь, гнида, побираешься, сука! Денег просишь. А мне, может, семью нечем кормить. А меня, может, уволили третьего дня. Но я, вот, не прошу, как ты, мразь!
Бомж неожиданно достает из всех своих карманов всё, что около него есть, тысячи две, наверное, разными бумажками с мелочью, и протягивает мужику.
— На, возьми. Тебе надо.
— Что? — фонареет мужик.
— Возьми! Тебе нужнее! А мне опять дадут. человеки же добрые! — сует казна мужику в руки, отворачивается, распахивает двери и уходит в тамбур.
— Эй, стой! — вскакивает простолюдин и с деньгами в руках выбегает зa бомжом в тамбур.
Весь вагон, не сговариваясь, замолчал. Минут пять мы все внимательно слушали разговор в тамбуре. простолюдин кричал, что человеки — дерьмо. Бомж уверял, что человеки добры и прекрасны. невежа пытался возвратить монета бомжу, Но тот вспять денег не брал. Кончилось всё тем, что бомж пошел дальше, а невежа остался один. вернуться он не спешил. Закурил сигарету.
Поезд остановился на дежурный станции. Вышли и вошли пассажиры. Мужик, докурив сигарету, одинаковый вошел назад в вагон и присел на свое должность около окна. На него ни один человек отдельно не обращал внимания. Вагон уже жил своей обычной жизнью. Поезд изредка останавливался. неизвестный выходил, неизвестный входил.
Проехали остановок пять. Вот уже и моя станция. Я как вкопанный и пошел на выход. Проходя пропускать мужика, я бросил на него краткий взгляд. невежа сидел, отвернувшись к окну, и плакал…
Михаил Фатахов, 2014 г.